Название: Когда лето меняет всё, или маленькая история о хомяках
Беты нету, автор йа.
Пейринг: ГГ/РУ, ГП/ДУ, ГГ/ДМ
Рейтинг: R
Саммари: Когда лето меняет всё, мир обречен на погибель
Предупреждение: ООС, стеб, перлы
От автора: В тексте использован отрывок из "песни" Тимати. Фик посвящен одному особому человеку - Аниане - и армии его фанатов. Этот фик есть наглядный пример того, как НЕ надо писать и как НЕ надо себя вести. И помните, в каждой шутке есть лишь доля шутки.
дальше оно самое
— Гарри! — Гермиона задорно бросилась на шею друга, обнажив в улыбке ряд красивых белоснежных зубов. — Когда ты приехал?
Гарольд застыл на пороге Норы, не сводя глаз с Гермионы, которую было практически невозможно узнать — из обычной зубрилки с крупными заичьими зубами во рту она за лето превратилась в шикарную пышногрудую блондинку.
— П… привет, — чуть помедлив, ответил герой всего магического мира, — Да вот буквально только что, еще даже никого не видел.
— Ну как же, никого? — хохотнула обновленная Миона и, подойдя к Гарольду еще ближе, нежно провела наманикюренным пальчиком по его щетинистой щеке. — Меня же ты видел… — она быстро наклонись (туфли-шпильки делали ее намного выше Гарри) и чмокнула его, при этом весело расхохотавшись.
— Гермиона, что случилось? Ты сейчас весь дом перебудишь, — тяжелая поступь младшего из братьев Уизли раздалась на лестнице, а через минуту и сам носитель рыжей головы явил себя свету. — Гарри? Гарри! — Рональд прошмыгнул к другу и крепко сжал его в мужских объятиях.
— Эй, здоровяк, ты меня сейчас раздавишь, — Гарри отстранился и весело посмотрел на друзей.
Даже не верилось, что теперь все будет хорошо. Волдеморт побежден и его тело, превратившееся в прах от победного заклятия Гарри, уже наверняка сожрали птицы, а его прихвостни почти все взяты за задницы, на которых и отсиживают теперь пожизненный срок в Азкабане. Кроме Люциуса Малфоя, естественно. Этому слизняку в очередной раз удалось избежать наказания — его отступление с поля битвы и предательство Лорда Нарциссой сослужили добрую службу. И вот теперь они — Гарри, Гермиона и Рон — возвращаются в Хогвартс. Словно и не было никакой войны, долгих скитаний по холодным лесам в поисках крестражей, смерти Дамблдора, вообще ничего!
Воспоминания Гарри о прошлом потускнели, словно не желая быть вспомненными, и в мыслях крутились только картинки прошедшего лета. Замечательного лета, когда он, наконец, стал мужчиной. Да, освобождение Гарри от находившейся внутри него частички души Тома Реддла изменили его. Как Гарри минут десять или двадцать назад удивленно смотрел на внезапно похорошевшую Гермиону, так и его друзья сейчас в молчаливом офигевании взирали на него. Гарри возмужал и, как говорила ему Джинни, испускал флюиды сексуальности. Вечно непослушные волосы были наконец покорены — гель для укладки сильной фиксации не зря стоил ему десять фунтов — три майки, которые Гарри носил на протяжении последних шести лет — красная, голубая и белая, отправлены в красный крест, а на смену им пришли стильные кожаные штаны, обтягивающий накаченные мускулы пуловер и фирменные кеды.
— Я так рад вас видеть, вы даже не представляете, — Гарри утер скупую слезу, норовившую смыть линзы, и опять пошел обниматься.
— Джин, Джин, притормози, поезд уже отправляется, я могу не успеть, — Гарри, чуть не задыхаясь, пытался вырваться из цепких объятий Джинни, покрывавшую сейчас поцелуями черную дорожку волос, которая спускалась от его пупка все ниже.
— Гарри, ты понимаешь, что мы теперь не увидимся до самого Рождества? — с придыханием ответила Джинни, засунув холодную ладошку за резинку трусов, отчего меч Гарри встал по стойке смирно. — Я хочу насытиться тобой и им, — она с благоговением смотрела на сияющую в полутьме привокзального туалета чуть влажную головку пульсирующего члена, и уже собиралась приникнуть к нему, когда Гарри резко поднял ее за плечи и страстно поцеловал.
— Джин, тебя пригласили в лучшую юниорскую команду по квиддичу — за такое любой бы руку отдал, а ты грустишь, — Гарри улыбнулся, придерживая в руках ее подбородок, — Мы ведь не навсегда расстаемся, а всего на пару месяцев. Ладно, уже был второй свисток, мне пора, — он быстро вправил свое хозяйство обратно в штаны и, развернувшись на каблуке, пошел к выходу.
Джинни тихонько плакала, смотря вслед своему богатому принцу с изумрудными глазами.
— Гарри, ну наконец-то, где ты был?! — Гермиона обеспокоенно оглядела друга, но, заметив на шее багровеющий след, успокоилась. — Джинни? — не дождавшись ответа, она весело улыбнулась и указала ему на свободное место.
— Ладно, мальчики, мне пора делать обход. В конце концов обязанности старосты с меня никто не снимал, — чмокнув Рона, который все еще осмысливал состоявшийся только что молчаливый диалог между ней и Гарри, Герми одернула юбку, едва прикрывавшую место, где соединялись ноги, поправила налитую грудь, и смело шагнула на встречу своим обязанностям.
— А я на солнышке лежу, и на солнышко гляжу, — Гермиона тихо мурлыкала себе под нос песенку, продираясь сквозь верещащих в проходе студентов.
— Эй, ты, — вдруг раздался сзади знакомый голос, — чего приперлась в мой вагон? Грязно… — Гермиона резко развернулась, задев взметнувшимися локонами проходящего мимо парнишку, отчего тот упал, словно подкошенный, и гневно зыркнула огненным взглядом на Драко Малфоя, который почему-то смолк и теперь во все глаза ощупывал ее тело.
А ощупывать было что, в конце концов, Гермиона не зря выложила на стол пластического хирурга кругленькую сумму, которая ей досталась в качестве награды за победу в войне, и теперь на ее лице красовались губки бантиком и чудесная родинка на щеке слева от носа.
— А, это ты хорек, хотя нет, ты теперь больше похож на хомяка, — тут Гермиона была права, если лето к ней и Гарри было благосклонно, то Драко оно не пощадило — перед ней стоял высокий полноватый юноша, с пустым взглядом серебристо-серых глаз и длинными волосами цвета платины.
— Хомяк? Следи за словами, — Драко угрожающе зашипел, брызгая слюной, но тут дверь вагона распахнулась, и на пороге появился Гарри.
— Герми, всё в порядке? Малфой, — Гарри качнул в знак приветствия головой и, сузив глаза, внимательно изучил Драко.
— У нас всё путем, Поттер, не надо на меня так глазеть, лучше последи за языком своей подружки, а то он лезет везде, где не надо, — Драко презрительно хмыкнул и растворился в собравшейся толпе.
Драко дошел до своего места и, усевшись, задумался. Грейнджер. Он ненавидел ее, одни только звуки ее голоса вызывали у него приступы рвоты. Но это было так давно, а сегодня… Сегодня он впервые увидел ее совсем другими глазами. В памяти всплывали большие шоколадные глаза, окаймлявшие их длинные пушистые ресницы и губы, которые хотелось целовать до конца жизни, не прерываясь ни на секунду. Она назвала его хомяком? Ну что же, ладно, он готов был им стать для нее. Только бы ее руки никогда не выпускали его пушистое тело.
Почему-то вспомнился отрывок из маггловской песни, которую Драко слышал на каникулах:
Понять насколько ты моя это главная задача.
Госпожа удача улыбнулась, и я встретил тебя.
Я не забуду тот день, когда увидел тебя.
Я прошептал про себя: «Малыш, ты будешь со мной!
Моей подругой, невестой, затем женой».
Драко, погрузившись в свои мечты, даже не заметил, как Хогвартс-экспресс домчал их до конечного пункта назначения.
Когда он вышел из вагона, перед глазами предстала невероятная картина: в свете волшебных прожекторов, взойдя на пенек, стояла Гермиона, а вокруг нее толпой собрались студенты, преимущественно первокурсники. Гермиона начитывала какой-то текст с пергамента, парившего перед ней, а собравшиеся с восхищением, открыв рты, слушали ее. «Хомяки» — почему-то пронеслось что-то в голове у Драко и он осторожно подошел ближе, пытаясь расслышать о чем шла речь.
— Правило 99 нового кодекса чести Хогвартса гласит, что ученики, посмевшие перечить старосте школы, будут немедленно исключены. Хорошо запомните правило 100: староста школы всегда прав, если же не прав, то смотрите пункт первый или идите на правило номер 99.
— Постойте, — раздалось из толпы, — но разве в правиле номер 1 не говорится, что каждый ученик имеет право голоса?
— Энди, тебя ведь кажется так зовут? — Гермиона откинула с лица упавшую прядь волос. — Ты невнимательно слушал и за это Райвенкло лишается пятидесяти баллов! В первом пункте говорится, что каждый ученик имеет право на ПРАВИЛЬНЫЙ голос.
— Мерлиновы яйца, может нам не стоило избавляться от Амбридж? — Драко, не двигаясь с места, резко развернул голову за плечи, на звуки голоса.
— Даже Тот-кого-нельзя-было-называть и то был милосердней… — отозвался второй голос, — Что с ней случилось? Мне она всегда казалось такой милой девушкой.
— Это ЧСВ, друг мой, — в темноте мелькнула белозубая улыбка.
— Что это?
— Страшный зверь. Чувство собственной важности.
— Но ведь ты тоже герой! Ты убил Нагайну, но не издаешь пачками указы! — Драко наконец смог различить говоривших и с удивлением признал в них Невилла и Дина.
— Не напоминай мне об этом, — махнул кистью Невилл, — если бы я знал, что эти медальки за победу так подействуют на Гарри с Гермионой, то никогда бы не сделал этого. Ладно, пойдем отсюда.
Две темные тени постепенно удалились, оставив Драко в задумчивости.
— Герми! Миона! Что тут происходит? — Рон гневно расталкивал синхронно покачивающихся учеников, кругом опоясавших Грейнджер.
— А, Рон, а вот и ты! Смотри, я только что сочинила новый указ, — Гермиона протянула ему пухлый свиток.
— Постой, какой указ? Мы договаривались встретиться, но ты так и не пришла!
— Ну Рон, я же не могу оставить моих хомячков, ты только посмотри какие они милые!
— Хомячков? — Рон удивленно раскрыл рот.
— Ну да. Название странное, но мне нравится, — Гермиона нервно хихикнула, — Это Драко предложил.
— Драко Малфой? — голос Рона сам вдруг осип, помимо его воли.
— Ой, я же тебе не сказала! Мы теперь партнеры. Видишь ли, директор МакГонагалл предложила мне еще перед каникулами написать новые правила для школы, чтобы сплотить учеников после войны. Так как я лучше всех других знаю историю и традиции Хогвартса, она попросила меня заняться этим лично, а Малфой решил мне помочь, чтобы процесс адаптации к новым правилам пошел легче, а то не все были готовы принять новое.
— И как же он тебе помог? — удивление Рона возрастало, грозя лопнуть каждую секунду.
— Немного агитации, немного Амуртенции и много-много ласкательных слов и почетных наград для членов клуба Хомяков — это все его идея!
— Так. Постой. Я еще могу понять, что МакГонагалл доверила тебе такое ответственное дело, и то, что Малфой вдруг изменился и стал даже не полным идиотом, тоже, но почему Хомяки?!
— А что ты имеешь против? У Пуффендуя символ вообще барсук! А хомяки они добрые и милые, так почему бы и нет?
Рон грустно тащил ноги по темным коридорам Хогвартса, всеми силами пытаясь избавиться от гадкого липнущего чувства предательства, окутавшего его с головой. Гарри замкнулся внутри себя и постоянно пропадал в старом классе зельеварения. Гермиона активно занялась социальной деятельностью, причем с таким успехом, что на любого, кто еще позволяли себе отпускать шуточки в ее адрес, набрасывалось стадо ее этих Хомяков. Да, Рон решил про себя, что это именно стадо, как бараны, а вовсе не члены клуба.
Что-то неправильное происходило с тех пор, как Волдеморт был повержен. Казалось, что мир сошел с ума, и этот мир ему совсем не нравился.
— Рон, привет, — Рональд обернулся и увидел стоявших за спиной Дина и Невилла.
— Привет, ребят, поделитесь? — кивнул он на пачку печенек, которые Невилл держал в руке.
— Конечно, держи, — на секунду Невиллу показалось, что в коридоре стало теплее и светлее.
Старая война закончилась и теперь начиналась новая. Только здесь был другой враг и совсем другие герои.
-
-
11.11.2011 в 16:38-
-
14.11.2011 в 14:21не за что, рад, что порадовал